На корабле утро - Страница 69

К оглавлению

69

В шестом квадрате тараторил Часомерский, отвечая на вопрос главкома. Щекастое лицо командира «Ретивого» выглядело осунувшимся, но счастливым. Еще бы – такая честь! Он докладывал о ситуации в системе Макран.

– Судя по данным радиоперехвата, ядро эскадры Трифонову сохранить удалось. Для восполнения потерь ему с санкции Иванова пришлось расконсервировать трофейные конкордианские звездолеты и укомплектовать их местными клонскими экипажами. Вы не поверите, товарищ адмирал… В эфире, ну прямо как в войну, слышится клонская речь! Я поначалу решил, у них опять мятеж там… Но потом вслушались: все вроде в порядке.

– Рисковый мужик этот Иванов, – с одобрением сказал Пантелеев, обращаясь к Поведнову. – Сразу после эскадры «Сефид» пойти на такое… Но понять его могу. Положение аховое.

– В полном объеме данные технической разведки сейчас ретранслируются через «Славу». Аналитики смогут насладиться картиной во всей ее полноте. Но главная мысль такая, что ребята держатся. Да вот на сколько их хватит… Я так понял, бои идут серьезные. Как и было условлено, на связь мы с ними не выходили. Хотя, признаюсь, страсть как хотелось крикнуть в эфир по всем каналам: «Братцы! Мы с вами! Потерпите чуток!»

– Про главный объект ягну расскажите, – попросил Пантелеев. Без сомнения, он имел в виду архонтессу. – Хорошо ли охраняется? Удалось ли провести СР-сканирование?

– Удалось. Хотя из-за большого удаления объект просканирован лишь на четверть глубины и с малым разрешением. Что касается сил прикрытия объекта, то с ними ясности вовсе нет. Мы смогли обнаружить шесть астрофагов. С моей точки зрения, это сравнительно немного для охраны такого гигантского и важного объекта. Может быть, активность эскадры Трифонова заставила ягну бросить все силы в район Тэрты?

– А что же чоруги? Есть в системе? – вклинился Поведнов.

– В некоторых радиообменах наши их ругали крепко. Похоже, где-то есть. И без дела не сидят. Но мы с борта «Ретивого» чоругов не наблюдали.

– Так что же это выходит, наши старые добрые соседи, чоруги, объединились с беспринципными агрессорами из глубин галактики, я имею в виду ягну?

– Выходит, так, – подтвердил Часомерский.

– Хотел бы я знать, на какой почве объединились…

– На почве предчувствия общей исторической судьбы, – зловеще пошутил Крамер, тот самый дипломат, который предложил название «архонтесса».

– Вы имеете в виду, что и тем и другим вскоре каюк? – уточнил Чичин.

– Может, и не «вскоре», но в исторической перспективе – определенно, – заверил Крамер.

Сеанс связи с «Ретивым» длился целых полчаса – они пролетели для Комлева как-то подозрительно быстро. Когда экран погас, слово взял Пантелеев.

– Ну что же, товарищи. Пора прощаться.

– Вы уже покидаете нас? – печально спросил Поведнов. По всему было видно, в присутствии главкома Поведнову комфортнее, ведь есть с кем разделить давящий груз ответственности!

– Я-то как раз остаюсь на «Урале». По крайней мере до утра. А вот вашему отделу предписываю отбыть на театр боевых действий в район системы Макран. Вы закрепляетесь за штабом адмирала Стеклова с дислокацией на борту тяжелого авианосца «Слава».

– На «Стрекозе» лететь разрешаете? – спросил Поведнов.

– Почему бы и нет… Нужна же она для чего-то? Такие деньги угрохали. – Лицо Пантелеева стало по-мальчишески озорным.

– Что за «Стрекоза» такая? – шепотом спросил Комлев у Чичина.

– Увидишь! – таинственно бросил тот.

Комлев был рад, что события развиваются стремительно. И лишь одно обстоятельство омрачало его радость: попрощаться с Любавой Мушкетовой скорее всего просто не получится…

Глава 8
«Стрекоза» и ее шесть g

19 августа 2622 г.

Штабной корабль «Урал», Северный Ледовитый океан

Планета Земля, Солнечная система


Руководствуясь соображениями невесть какой стратегической необходимости, «Урал» покинул Певек примерно в то же время, когда отдел «Периэксон» распрощался с Пантелеевым.

Вот уже седьмой час белоснежный стальной остров полным ходом шел на восток, к Чукотскому проливу.

Погода испортилась. Тяжелые, сизые тучи стелились над океаном; казалось, стоит подпрыгнуть – и достанешь рукой их клочковатый, чреватый холодным дождем испод.

Комлев стоял на палубе с изящным кожаным кейсом и большим флотским чемоданом. Кейс был его собственный. А чемодан он получил в хозяйстве все того же боцмана Басурьева. В чемодане лежали три пары теплого белья, легкий гермокостюм, спасжилет, комплект кислородных патронов, стандартная космическая аптечка и две яркие книжечки: литературный поэзоальманах «Ландыши в снегу» и иллюстрированный справочник «Красивый флуггер: от техобслуживания до авиакосметики».

Шесть добавочных обойм к своему табельному ТШ-К Комлев распихал по карманам сразу же при получении.

«Да что же это за „Стрекоза“ такая? – гадал Комлев. – Где она?»

Его воображение рисовало трех-, а то и четырехвинтовой транспортный вертолет неведомой, но совершенно секретной породы, только вчера вышедший из цехов Воронежского авиазавода.

Вот он рвет винтами тучи… Вот, слегка кренясь на элегантном вираже, выходит ровно в центр пустующей палубы… Вот выпускает двенадцать тележек шасси и величаво садится…

Людей на палубе, под правым свесом ходового мостика, прибыло.

Появился Чичин с пакетом очищенных семечек. Дипломат Крамер в сопровождении вестовых, волокущих две профессиональные видеокамеры. Сам Крамер тянул за собой тележку, на которой стоял кофр, чье содержимое, и в этом Комлев не сомневался, стоило не одну сотню тысяч терро. Серьезные люди – военные дипломаты. Денег не жалеют, тем более что они государственные… Слегка прихрамывая, явился и Зуев, единственный из всех – в теплой дохе и местной «трапперской» мохнатой шапке. Волохаев, небрежно помахивая укороченным армейским автоматом АСУ-8, оживленно спорил с Базеевым – у того автомат был на плече.

69