На корабле утро - Страница 95

Тем временем к «Фаланге» пристыковался «Кирасир». Используя «Фалангу» как переходной кессон, из него высадились остальные циклопы.

Еще двадцать минут все шло хорошо. Просто изумительно.

В храме мы положили десяток чоругов – сонных, едва живых. Медитировали они, что ли?

Достигли галереи. Воспользовались услугами скоростного эскалатора. Там же, на эскалаторе, нас первый раз обстреляли, но пулемет Демина положил конец этому вялому недоразумению.

Наш дебют в реакторной тоже удался.

Мы перестреляли немногочисленный персонал. Выставили у пультов охрану. И предоставили трем специалистам, коллегам Масленникова, которые шли с нами, полную свободу действий.

После этого я связался с «Суворовым» и отрапортовал о благополучном выполнении задачи.

– Спасибо, товарищ капитан, – ответил мне Алексей Романович Бык.

И хотя я не спрашивал, он радостно сообщил:

– У «Скорпионов» тоже дело движется. Они взяли диспетчерскую, и теперь наши ученые осваивают управление Х-воротами. Надеемся, в общем, на товарища Масленникова… Только бы не подкачал!

Когда у начальства развивается излишняя болтливость – жди беды.

Не успел я услышать от Быка «конец связи», как одновременно исчезли и связь, и свет.

Да, мы располагали достаточно точными схемами реакторной и Х-ворот в целом.

Да, я знал, что это гигантское помещение, размером с десять футбольных полей и высотой в полторы Спасских башни, имеет свыше двадцати различных входов и выходов, не считая отворов всевозможных технологических шахт.

Да, мы приняли меры. Все меры к тому, чтобы превратить реакторную в неприступную крепость.

За те семь минут, пока мы безраздельно господствовали в этой цитадели, мои циклопы заминировали все двери, наиболее подозрительные шахты, щедро расшвыряли пригоршнями сотни датчиков движения и обустроили четыре опорных пункта, один из которых находился прямо на «хоккейной шайбе» – чудовищном рабочем блоке реактора в слепой зоне магнитных лазеров.

Но еще двух минут нам не хватило…

Пятнадцатым пунктом в списке тактических мероприятий значилось двухэшелонное минирование шлюзового бокса.

Это направление я посчитал самым безопасным, поскольку шлюзовые двери, согласно разведданным, были наглухо заварены. Но даже если бы чоруги попробовали воспользоваться шлюзом, предварительно взломав или вырезав двери, им, как я полагал, пришлось бы для начала подлететь к шлюзу на планетолетах.

Но ведь наши «Орланы» должны были надежно прикрывать подходы к реакторной из космоса!

В общем свет погас.

Когда четверо саперов из взвода Пешина подошли к боксу, на ходу переставляя взрыватели мин в боевое положение, все три шлюза раскрылись с сухим хлопком пистолетного выстрела.

В кромешной тьме ритмично задергались длинные выхлопы пламени чоругских штурмовых винтовок.

Пораженные разрывными пулями, мины взорвались прямо в руках у саперов.

Наш пулеметчик в опорном пункте на рабочем блоке реактора среагировал молниеносно. И все равно не успел.

Чоруги уже прыгнули и, разминувшись с потоком пуль в миллиметрах, приземлились на стены и потолок реакторной.

Да-да, именно так. На стены и потолок.

Это были пресловутые эзоши – чоругские разведчики-диверсанты.

Наши, так сказать, коллеги…

В отличие от чоругских офицеров флота, которые практиковали прямохождение, и, если бы не клешни и лишняя пара конечностей над ними, могли бы даже сойти за гуманоидов, эзоши и в обычной жизни бегали, по-паучьи стелясь над землей, используя шесть конечностей из восьми.

Более того, боевые скафандры эзошей удваивали число конечностей, поскольку каждая нога дублировалась специальным скоростным манипулятором с автономным искусственным интеллектом.

Атаковав нас, эзоши сразу же разбросали во все стороны крошечные инфракрасные прожекторы кругового свечения.

Это позволило им не полагаться на наши собственные тепловые сигнатуры, к слову, у «Валдаев» весьма слабые, а подсветить нас при помощи внешних источников в привычном для себя спектре.

– Маскировочные дымы! – крикнул я. – Быстро!

Это штатное средство имелось у каждого. И вот уже реакторную начало затягивать непрозрачными облаками серо-желтого, малинового, лимонного цвета.

– Перейти на целеуказание от системы датчиков движения! Колбас, выстрели в потолок зонд и не высовывайся!

– Есть!

Колбас был одет в специальную модификацию «Валдая», которая служила своеобразным мобильным информационным центром. Именно его «Валдай» собирал информацию от датчиков движения, а главное – мгновенно обрабатывал ее и передавал всем бойцам роты. Короче, Колбаса надо было беречь.

С того момента, как я переключился на прием целеуказания от Колбаса, мой скафандр, точнее сказать, бронестекло моего скафандра, начало подменять реальную оптическую картинку картинкой искусственной, синтезированной. И если раньше я не видел ни черта, то теперь вокруг меня светились схематические контуры всех предметов, а высоко над головой перемещались красные крокозябры врагов.

Из того, что я рассказываю, может сложиться впечатление, будто я отдавал приказы и рассматривал эзошей в меланхолическом сосредоточении. Это – ложное впечатление. Все было совсем не так. Поучая циклопов и Колбаса, я мчался по реакторной со скоростью лося, зачуявшего в ближайшем ельнике запах текущей самки.

На бегу я отстрелял два магазина «Нарвала» и успел убедиться, что, пока чоруги бегают по потолку, повышенная сила тяжести работает против нас.

Устремляясь вверх, пули успевают основательно замедлиться и теряют убойную силу.